Нотации ничему не учат
Из беседы с Михаэлем Лайтманом
Ведущий: Впродолжение сказанного Вами во время нашей предыдущей беседы о необходимости развития у ребенка ощущения ближнего, я для примера опишу ситуацию, чтобы Вы сказали мне, как с ней справиться.
Допустим, два моих ребенка вместе куда-то поехали. У одного было с собой мало воды, она скоро закончилась, и у него разболелась голова. У второго воды было больше, но из-за какого-то конфликта между ними он не дал брату напиться. В общем, ихссора привела к тому, что один из братьев вернулся домой больным.
А теперь объясните мне, пожалуйста, как можно не говорить об этом?
М. Лайтман: Не надо об этом говорить.
Ведущий: Я в шоке.
М. Лайтман: Нужно сделать что-то совершенно другое. Предложите Вашему ребенку вместе с Вами поухаживать за братом. Так, как будто ничего не произошло. Пусть он почувствует, как родители сочувствуют его брату и стараются ему помочь. Но ничего не говорите о том, что он виноват. Пусть он сам поймет, что наделал, какое страдание причинил брату, какой плохой поступок он совершил. Иначе он не поймет.
Мы ставим такой «спектакль», благодаря которому он сделает свои выводы из сложившейся ситуации.Воспитание – это когда, используя представившийся случай, мы даем ребенку возможность самому чему-то научиться.
Нотации ничему не учат, учатся только на примерах или под влиянием окружения. Окружение – это не один, это как минимум двое. Высказывая свое мнение, они могут повлиять на третьего.Обсуждение, беседа может принести большую пользу.
Ведущий: Это прекрасная идея – обсуждение…Но моя естественная реакция – сказать ему: «Как тебе не стыдно! Что ты сделал своему брату? Посмотри, как ему плохо сейчас». Что не так в этом?
М. Лайтман: Нет, так не годится.Лучше дать ему стакан сока, попросить отнести его брату и спросить, как он себя чувствует.
Ведущий: Я хочу понять, какая целесообразность стоит за этим?
М. Лайтман: Осознание зла. Человек должен познать зло в себе. Если кто-то говорит мне, что я плохой, я сразу думаю, что это он плохой, а не я.
Ведущий: И сразу начинаю защищаться.
М. Лайтман: Конечно! Я все отрицаю. Но если это осознание исходит изнутри, то это, – как тот стыд в автобусе, о котором Вы рассказали в предыдущей беседе.
Ведущий: Значит, если кто-то пытается меня пристыдить, я постараюсь оправдать себя и всегда найду оправдание.
М. Лайтман: Именно так.
Ведущий: Хорошо. Но я привел очень специфический пример.
Давайте возьмем другой. Ребенок сделал что-то очень постыдное. Правильно ли обсудить это на форуме всей семьи?
М. Лайтман: Я не думаю.
Ведущий: А что я должен делать, чтобы добиться нужного результата?
М. Лайтман: Можно об этом поговорить, но не сразу, а когда все забудется, через неделю или две. Я могу рассказать ему что-то о своем детстве, о том, что произошло со мной или с кем-то другим, – что-то, не связанное лично с ним. Я этим нейтрализую его защитную реакцию, когда он закрывается и не слышит меня, а только старается оправдаться.
Ну, что здесь не понятно?
Ведущий: Если бы я был Вашим ребенком, я бы мог себе позволить делать все, что хочу. Ваши беседы всегда запаздывали бы на несколько дней, и я стал бы абсолютно неуправляемым.
М. Лайтман: Нет, не так. Ребенок зажег во мне «красную лампочку», и я не согласен с тем, что он сделал. Поэтому, когда я рассказываю ему о своем проступке, – без всякой связи с тем, что сделал он, – я говорю о том, как мне было стыдно тогда и насколько это нехорошее состояние.
Ведущий: Но есть момент, когда родитель встречает ребенка сразу после того, как он сделал что-то ужасное.
Я уже понял, что нельзя напрямую говорить: «Как тебе не стыдно!» Но я ведь только что услышал о своем ребенке такое, что у меня волосы встали дыбом. Что я должен сделать? Остаться спокойным, как будто ничего не случилось?!
М. Лайтман: Я не понимаю, почему Вы требуете чего-то от ребенка?
Ведущий: Но ведь он сделал что-то ужасное!
М. Лайтман: А разве он – не результат Вашего воспитания?
Ведущий: Ну, да…
М. Лайтман: Почему же Вы предъявляете претензии к нему?
Ведущий: Так что, мне встать перед зеркалом и поговорить с собой?! Ну, хорошо. А с ребенком что?
М. Лайтман: Но это не он сделал! Это Вы сделали! Вы его воспитали! Чего Вы хотите от него?
Ведущий: О-кей. Я усвоил первый урок – я должен предъявлять претензии не ему, а себе. Это я понял.
Что дальше?
М. Лайтман: А дальше надо восполнить то, что он недополучил при воспитании.
Ведущий: Это общие слова. Как вести себя в конкретном случае?
М. Лайтман: Нет, это не общие слова. На таких ошибках мы учимся! И слава Богу, что сейчас это произошло – есть возможность сделать из этого выводы.
Теперь нужно каким-то хитроумным образом внедрить в его сознание, что так поступать нельзя. Но так, чтобы до костей дошло! Чтобы он никогда в жизни больше такого не совершил. Только не напрямую и сразу говорить ему это, а за несколько бесед, – чтобы он понял, что так не делают.
Ведущий: В чем смысл делить это «на платежи»?
М. Лайтман: Это невозможно сделать за один раз. За один раз впечатление обычно остается негативное. Чтобы это вошло в человека правильно, нужно, чтобы он прошел это в разных историях, в разных состояниях. И тогда это создаст в нем четкую, широкую основу, связанную с разными ситуациями.
Ведущий: Я хочу спросить о другом. Есть дети, которые очень чувствительны к чувству стыда, и есть такие, у которых «слоновья кожа», их ничем не проймешь.
М. Лайтман: Это недопонимание, неучастие. Они более эгоистичны, более избалованы.
Дети вообще очень эгоистичны и не способны проявить участие к кому-то. Поэтому должно быть очень сильное и положительное окружение, чтобы пробиться к этому маленькому человеку через его «слоновью кожу». А какие модели поведения дети сегодня получают от телевидения и Интернета!
Я не думаю, что у родителей есть время, знания и силы, чтобы правильно работать с детьми. Нам необходимо организовать в школах кружки воспитания, где с ними будут работать грамотные специалисты.
https://www.youtube.com/watch?v=FUcwq7iAgv0
Подготовила Светлана Волчек
Обвиняются родители
Из беседы с Михаэлем Лайтманом
Ведущий: Впродолжение сказанного Вами во время нашей предыдущей беседы о необходимости развития у ребенка ощущения ближнего, я для примера опишу ситуацию, чтобы Вы сказали мне, как с ней справиться.
Допустим, два моих ребенка вместе куда-то поехали. У одного было с собой мало воды, она скоро закончилась, и у него разболелась голова. У второго воды было больше, но из-за какого-то конфликта между ними он не дал брату напиться. В общем, ихссора привела к тому, что один из братьев вернулся домой больным.
А теперь объясните мне, пожалуйста, как можно не говорить об этом?
М. Лайтман: Не надо об этом говорить.
Ведущий: Я в шоке.
М. Лайтман: Нужно сделать что-то совершенно другое. Предложите Вашему ребенку вместе с Вами поухаживать за братом. Так, как будто ничего не произошло. Пусть он почувствует, как родители сочувствуют его брату и стараются ему помочь. Но ничего не говорите о том, что он виноват. Пусть он сам поймет, что наделал, какое страдание причинил брату, какой плохой поступок он совершил. Иначе он не поймет.
Мы ставим такой «спектакль», благодаря которому он сделает свои выводы из сложившейся ситуации.Воспитание – это когда, используя представившийся случай, мы даем ребенку возможность самому чему-то научиться.
Нотации ничему не учат, учатся только на примерах или под влиянием окружения. Окружение – это не один, это как минимум двое. Высказывая свое мнение, они могут повлиять на третьего.Обсуждение, беседа может принести большую пользу.
Ведущий: Это прекрасная идея – обсуждение…Но моя естественная реакция – сказать ему: «Как тебе не стыдно! Что ты сделал своему брату? Посмотри, как ему плохо сейчас». Что не так в этом?
М. Лайтман: Нет, так не годится.Лучше дать ему стакан сока, попросить отнести его брату и спросить, как он себя чувствует.
Ведущий: Я хочу понять, какая целесообразность стоит за этим?
М. Лайтман: Осознание зла. Человек должен познать зло в себе. Если кто-то говорит мне, что я плохой, я сразу думаю, что это он плохой, а не я.
Ведущий: И сразу начинаю защищаться.
М. Лайтман: Конечно! Я все отрицаю. Но если это осознание исходит изнутри, то это, – как тот стыд в автобусе, о котором Вы рассказали в предыдущей беседе.
Ведущий: Значит, если кто-то пытается меня пристыдить, я постараюсь оправдать себя и всегда найду оправдание.
М. Лайтман: Именно так.
Ведущий: Хорошо. Но я привел очень специфический пример.
Давайте возьмем другой. Ребенок сделал что-то очень постыдное. Правильно ли обсудить это на форуме всей семьи?
М. Лайтман: Я не думаю.
Ведущий: А что я должен делать, чтобы добиться нужного результата?
М. Лайтман: Можно об этом поговорить, но не сразу, а когда все забудется, через неделю или две. Я могу рассказать ему что-то о своем детстве, о том, что произошло со мной или с кем-то другим, – что-то, не связанное лично с ним. Я этим нейтрализую его защитную реакцию, когда он закрывается и не слышит меня, а только старается оправдаться.
Ну, что здесь не понятно?
Ведущий: Если бы я был Вашим ребенком, я бы мог себе позволить делать все, что хочу. Ваши беседы всегда запаздывали бы на несколько дней, и я стал бы абсолютно неуправляемым.
М. Лайтман: Нет, не так. Ребенок зажег во мне «красную лампочку», и я не согласен с тем, что он сделал. Поэтому, когда я рассказываю ему о своем проступке, – без всякой связи с тем, что сделал он, – я говорю о том, как мне было стыдно тогда и насколько это нехорошее состояние.
Ведущий: Но есть момент, когда родитель встречает ребенка сразу после того, как он сделал что-то ужасное.
Я уже понял, что нельзя напрямую говорить: «Как тебе не стыдно!» Но я ведь только что услышал о своем ребенке такое, что у меня волосы встали дыбом. Что я должен сделать? Остаться спокойным, как будто ничего не случилось?!
М. Лайтман: Я не понимаю, почему Вы требуете чего-то от ребенка?
Ведущий: Но ведь он сделал что-то ужасное!
М. Лайтман: А разве он – не результат Вашего воспитания?
Ведущий: Ну, да…
М. Лайтман: Почему же Вы предъявляете претензии к нему?
Ведущий: Так что, мне встать перед зеркалом и поговорить с собой?! Ну, хорошо. А с ребенком что?
М. Лайтман: Но это не он сделал! Это Вы сделали! Вы его воспитали! Чего Вы хотите от него?
Ведущий: О-кей. Я усвоил первый урок – я должен предъявлять претензии не ему, а себе. Это я понял.
Что дальше?
М. Лайтман: А дальше надо восполнить то, что он недополучил при воспитании.
Ведущий: Это общие слова. Как вести себя в конкретном случае?
М. Лайтман: Нет, это не общие слова. На таких ошибках мы учимся! И слава Богу, что сейчас это произошло – есть возможность сделать из этого выводы.
Теперь нужно каким-то хитроумным образом внедрить в его сознание, что так поступать нельзя. Но так, чтобы до костей дошло! Чтобы он никогда в жизни больше такого не совершил. Только не напрямую и сразу говорить ему это, а за несколько бесед, – чтобы он понял, что так не делают.
Ведущий: В чем смысл делить это «на платежи»?
М. Лайтман: Это невозможно сделать за один раз. За один раз впечатление обычно остается негативное. Чтобы это вошло в человека правильно, нужно, чтобы он прошел это в разных историях, в разных состояниях. И тогда это создаст в нем четкую, широкую основу, связанную с разными ситуациями.
Ведущий: Я хочу спросить о другом. Есть дети, которые очень чувствительны к чувству стыда, и есть такие, у которых «слоновья кожа», их ничем не проймешь.
М. Лайтман: Это недопонимание, неучастие. Они более эгоистичны, более избалованы.
Дети вообще очень эгоистичны и не способны проявить участие к кому-то. Поэтому должно быть очень сильное и положительное окружение, чтобы пробиться к этому маленькому человеку через его «слоновью кожу». А какие модели поведения дети сегодня получают от телевидения и Интернета!
Я не думаю, что у родителей есть время, знания и силы, чтобы правильно работать с детьми. Нам необходимо организовать в школах кружки воспитания, где с ними будут работать грамотные специалисты.
https://www.youtube.com/watch?v=FUcwq7iAgv0
Подготовила Светлана Волчек