Компартия Китая вводит поклонение себе как в церкви
Во время "двух сессий", то есть собрания так называемых народных представителей ВСНП и собрания Народного политического консультативного совета Китая НПКРК, состоявшегося в Пекине, можно было наблюдать за спецификой работы китайского аппарата управления. Как сообщает The Economist, людям со стороны нелегко понять работу руководства Китая.
К примеру, у здания правительства висят две вывески, одна с черными надписями, а другая с красными. Черная вывеска представляет правительственное учреждение, а красная – орган компартии Китая КПК. Это называется "единство партии и правительства". Многие китайские чиновники имеют по два ранга – государственный и партийный. Зачастую, во время контактов с иностранцами они показывают только визитку со своей государственной должностью и стараются не демонстрировать свой партийный пост и вообще принадлежность к партии. Фактически их внутренние партийные обязанности могут быть аналогичны их внешней работе в правительстве. Также существует множество партийных отделений, вообще не раскрывающих свои вывески общественности.
Список новой команды высших чиновников, утвержденных генсеком Си Цзиньпином, уже попал на главные страницы многих газет. Эти чиновники, как и их предшественники, не были избраны рядовыми гражданами. Хотя КПК и утверждает, что их выбирают путем голосования, однако это полностью отличается от народных выборов на Западе.
Сессия ВСНП в этом году следует за съездом КПК в октябре прошлого года. На октябрьском съезде Си получил беспрецедентный третий срок в должности генсека и добавил своих людей в Постоянный комитет Политбюро — высший орган правительства. Всекитайское собрание народных представителей называют "резиновой печатью", поскольку на нем просто утверждают принятые ранее партией решения. Так называемые народные представители поднимают руки, голосуя "за" и горячо аплодируют озвученным решениям. Они делают все, что просит партия.
Урок, который Си извлек из хаотического правления Мао Цзэдуна, состоит в том, что верность лидеру и идеологический фанатизм превосходят хорошо управляемое правительство. В последние десять лет Си восстанавливал авторитет партии во всех аспектах общественной жизни. На "двух сессиях" он заявил, что предпринимателям нужно больше "теоретического и политического руководства", чтобы понять свои обязательства перед партией и страной.
Си говорил о почти 97 миллионах членов компартии, словно они являются миссионерами атеистической церкви, отмечая, что они должны иметь "красный дух" самопожертвования и отдать дань уважения "пламенным патриотам", пожертвовавших собой за дело революции ради народа.
Специалист из нью-йоркского аналитического центра "Азиатское общество" Цзин Цянь описал некоторые важные отличия между государственными и партийными органами. По его мнению, деятельность правительственных учреждений в Китае ограничивается институтами и законами, а партийный аппарат является, так сказать, самоконтролируемым, и его полномочия ограничены только уставом партии.
Политика "нулевой терпимости" по вирусу COVID-19 стала реальным свидетельством того, что профессиональные мнения в Китае были подавлены политикой. Когда в 2022 году по всей стране широко распространился штамм вируса "омикрон", некоторые ученые призвали власти немедленно провести вакцинацию пожилых и уязвимых групп населения, а также создать запасы противовирусных препаратов. Однако Си заявил, что карантинные ограничения будут гораздо эффективнее, и отверг теорию о сосуществовании с вирусом, назвав ее ересью. После этого экспертов заставили замолчать или вытеснили из общественного дискурса. В декабре прошлого года политику "нулевой терпимости" внезапно отменили, и все обнаружили, что власти оказались не готовы к резкому всплеску заболеваемости, который произошел после этого. В результате, утаив множество смертей, китайские партийные лидеры заявили, что контроль над пандемией, которого они добились, является "чудом в истории человечества".
Все правительства совершают ошибки. Важно то, учатся ли они на своих ошибках. Действия Си Цзиньпина на этом фронте не внушают оптимизма, пишет The Economist.