Уничтожить террор, сохранить ХАМАС?
Ира Коган
Рано или поздно, сегодня или через месяц, после наземной операции или вместо нее, но Израилю придется заключать перемирие с ХАМАСом. Вряд ли будут выполнены нереальные требования о снятии блокады с Газы и освобождении палестинских заключенных и также маловероятно ждать от ХАМАСа признания Израиля и отказа от террора. Скорее всего, дело сведется к прекращению огня на тех же простых условиях, какие были озвучены, например, в июне 2008 года. Тогда руководство Газы обязалось прекратить ракетные обстрелы, а Израиль обещал не ликвидировать объекты ХАМАСа и его лидеров, хотя оставил за собой право убивать террористов, несущих непосредственную угрозу жизни граждан.
Собственно, больше ничего стороны не могут гарантировать друг другу. Ослабления инфраструктуры террора можно добиться только силовым путем – именно этим и занимается ЦАХАЛ. Авиаудары по штабам и ракетным установкам, точечные ликвидации наиболее радикальных полевых командиров, разрушение контрабандных туннелей – только это заставит боевиков на время прекратить атаки. Наземная операция лишь усилит этот эффект, но не приведет к качественным изменениям.
Пока одни политики говорили о необходимости полного разгрома ХАМАСа, другие предупреждали, что этот шаг может иметь непредсказуемые последствия - прежде всего, приход к власти в Газе Исламского джихада или сторонников Исламского государства Ирака и Сирии ISIS. По-видимому, в правительстве эту опасность воспринимают всерьез, поскольку целью операции “Нерушимая скала” с самого начала провозглашалось не возобновление контроля над Газой и не свержение власти ХАМАСа, а прекращение обстрелов и безопасность граждан Израиля. По мнению многих экспертов, ХАМАС является сегодня единственной структурой, способной контролировать сектор и доступной для переговоров, хоть и через посредников. Кроме того, влиятельное Исламское движение сопротивления создает конкуренцию для ФАТХа, а соперничество палестинских группировок, даже после их формального примирения, идет на пользу еврейскому государству. Таким образом, перед Израилем стоит парадоксальная задача – защититься от террора, но сохранить ХАМАС как политическую силу.
Есть версия, что истинная причина обострения между ХАМАСом и Израилем – газовые месторождения в секторе Газа. Поскольку ХАМАС не идет на соглашения с международными структурами, а тем более с “сионистским образованием”, то для доступа к газу Израилю и крупным разработчикам необходимо заменить его сговорчивым Аббасом.
Даже если оставить в стороне конспирологические теории – насколько удачной станет смена режима в Газе? Если Абу Мазен окажется на месте Ханийе, Израилю при заключении перемирия не отделаться одним только прекращением огня. Поскольку Аббас для нас по-прежнему легитимный партнер, он выставит максимальные условия, а Запад будет настаивать на их принятии. Скорее всего, в этом случае придется снять с Газы блокаду, хотя там останется немало оружия и недобитых террористов. А объединение палестинских территорий под властью ФАТХа станет еще одним шагом к палестинскому государству.
Администрацию Газы тоже устраивает статус-кво, им нужно только еще немножко поломаться, продемонстрировать, что именно они решают, когда воевать, а когда мириться. Зачистка хамасовских ресурсов в Иудее и Самарии в ходе операции “Братья возвращайтесь ” практически свела на нет политические достижения ХАМАСа в результате союза с ФАТХом. Накануне выборов в ПА исламистам срочно требуется восстановить свое реноме непримиримых борцов за права палестинцев. По-видимому, в самом движении назрели разногласия между политическим и военным крылом, и с помощью войны они пытаются заново поделить власть.
При этом ХАМАС вовсе не заинтересован в уничтожении Израиля, поскольку только еврейское государство и борьба против него оправдывает существование движения. Более того, если представить себе, что Израиль исчезнет и на его месте возникнет столь милое сердцу исламистов государство шариата, то управлять в нем будут куда более радикальные салафиты или шейхи ISIS, которые не потерпят конкурентов. ХАМАС ждет в лучшем случае роспуск и забвение, в худшем – преследования и репрессии.
Израильское общество выступает против перемирия, резонно напоминая, что передышка всегда используется террористами для перевооружения, и новый виток эскалации не заставит себя ждать. Одновременно в ближневосточной политической аналитике (в том числе и израильской) все чаще звучит мысль о том, что арабо-израильский конфликт вечен и нерешаем, и еврейскому государству придется всю жизнь балансировать между войной и временным миром. Грядущее перемирие вполне вписывается в эту картину. Во всяком случае, задача уничтожить террор в нынешней ситуации кажется нереальной.