О роли культа личности
Сразу после голосования по роспуску Кнессета Авигдор Либерман обвинил Биньямина Нетаниягу в насаждении собственного культа личности в партии Ликуд. Суть конфликта между ними, по утверждению Либермана, не в политических разногласиях, а именно в том, что глава НДИ этот культ не поддерживает и для него важно не кто будет главой правительства, а каким будет правительство.
О культе личности Нетаниягу говорили и после «декларации лояльности», подписанной недавно членами Ликуда. Но появление такого документа свидетельствует скорее о строгой партийной дисциплине в Ликуде, чем о безграничной власти лидера над членами партии. Нетрудно представить подобную декларацию во времена Шарона, Шамира и даже Бегина.
Необходимо уточнить, что само упоминание культа личности в контексте израильской политики несколько преувеличено (наши политические деятели и СМИ вообще тяготеют к преувеличениям, регулярно называя друг друга фашистами, антисемитами, предателями и т. п.). Пока за критику Нетаниягу, Либермана или кого-то другого у нас не расстреливают, не сажают и даже не увольняют, поэтому говорить о культе личности в полном смысле слова явно неоправданно. Но тенденции в этом направлении, в нашей политике, несомненно, присутствуют. И сам Либерман – тому очевидный пример.
Как известно, в партии Либермана вообще не проводятся праймериз, и сам он уже 20 лет бессменно возглавляет «Наш Дом Израиль» без какой бы то ни было конкуренции и даже намека на нее. Предвыборный список составляется партийной комиссией, а по факту – самим председателем, и каждый раз в этом списке появляются новые, прежде мало кому известные имена людей, выбранных Либерманом единолично. Да и сам курс партии, с ее неожиданными зигзагами и демаршами, целиком и полностью диктуется ее руководителем. Разве мы слышали когда-нибудь, чтобы кто-то из членов НДИ публично высказался против какого-либо решения ее лидера? Несогласным есть одна дорога – на выход, как это получилось с Орли Леви-Абекасис: она вышла из состава НДИ, когда партия отвергла ее социальную программу.
Одним словом, если говорить о культе личности, то в НДИ его не меньше, если не больше, чем в Ликуде. Нетаниягу, по крайней мере, стал председателем партии в результате демократической процедуры. Движение Ликуд родилось задолго до Биби и не развалится в случае его ухода или отставки. Что касается НДИ, то она всегда была и остается театром одного актера. Не будет Либермана – не будет и самой партии.
Разумеется, 13 лет власти не могли не сказаться на мировоззрении Биби. С каждым годом он все больше верит, что он и только он знает, куда надо вести страну и как уберечь ее от всех возможных бед. Правда, в это верят и многие граждане страны. При этом в Ликуде встречаются яркие, влиятельные политики со своими сторонниками и своим мнением, порой не совпадающим с мнением премьер-министра. Сам факт того, что в партии есть внутренняя оппозиция, что оппоненты могут вслух назвать имя того или иного высокопоставленного ликудовца, способного заменить Биби, говорит о достаточно развитой внутрипартийной демократии. Трудно представить, чтобы кто-то из недоброжелателей Либермана выразил желание иметь дело с НДИ под иным руководством – других самостоятельных политиков в партии просто нет со времен кончины Юрия Штерна.
Существует расхожее мнение, что Нетаниягу надо сменить во власти уже потому, что многолетнее правление неизбежно приводит к появлению мании величия. В доказательство приводят Иран, Россию, тоталитарные страны Африки и Ближнего Востока и т. п. Однако Ангела Меркель, к примеру, возглавляет федеральное правительство Германии с 2005 года, но ее нельзя упрекнуть в диктаторских замашках. И тут дело даже не в конкретном человеке, а в особенностях и традициях страны и политической системы.
Если обратиться к истории, то наиболее яркий след в политике Израиля оставили те руководители, вокруг которых царил культ если не личности, то по крайней мере поклонения и обожания и которые склонны были к авторитарному стилю правления. Бен-Гурион был отцом еврейского государства, Голда Меир – его матерью. Названия партий, возглавляемых этими лидерами, и их программы были не так важны, как они сами. Яркий пример из недавнего прошлого – Ариэль Шарон. Разуверившись в готовности Ликуда поддержать идею размежевания, Арик-бульдозер просто покинул его и создал собственную партию, которая сразу же набрала рекордное количество мандатов. Хотя ему удалось собрать под свое крыло много известных политиков, избиратели голосовали в первую очередь за Шарона.
Вспомним, что происходит, когда на политическом горизонте появляется новая фигура. Мы говорим не о программе, которую выдвигает этот политик, не о позиции, которую он провозглашает, – нет, мы говорим о нем самом. Он – боевой офицер, он – поселенец, он – ученый, журналист, бизнесмен, партийный функционер… Это значит, от него можно ожидать тех или иных конкретных действий. Сколько раз мы ошибались, хотя бы с легендарными генералами Рабином, Бараком и Шароном, удивительным образом превратившимися в голубей мира! Но личность до сих пор остается важнее идеологии. Так происходит не во всех странах, но мы относимся к тем народам, которые всегда мечтают поставить над собой царя. И это закономерно, поскольку в нашей непростой реальности неизвестно, что случится завтра и будем ли мы живы. Поэтому очень важно верить, пусть даже иррационально, в то, что тот, кто определяет политику, знает, что он делает. Волевая, авторитарная личность, окружившая себя преданными сторонниками, кажется сильной, и ей мы доверяем судьбу страны и свою собственную.
Неудивительно поэтому, что глава НДИ, обвиняя Нетаниягу в культе личности, ведет себя еще более авторитарно и постоянно декларирует свое «единственно верное» понимание, как нужно управлять страной и куда ее вести. Он сам заявляет свои претензии на «трон» царя Израиля, зная, что такой тип руководителя отвечает потребностям многих избирателей. Однако мир меняется, меняется и Израиль, и эпоха царей рано или поздно уйдет в прошлое.