Безымянная война
В последнее время все чаще появляются сообщения об авиа- и ракетных ударах в Сирии, нанесенных неведомо кем по неизвестно чьим базам, и о гибели некоторого числа "иностранцев". Потом уточняется, что среди погибших были иранцы, и следует опровержение иранских официальных источников. Так произошло, например, после атаки на авиабазу Аль-Дабаа" в провинции Хомс 24 мая.
Всем мало-мальски посвященным лицам понятно, что речь идет о противостоянии между Ираном и Израилем. Но почему Израиль именно сейчас усилил свои операции, почти не скрывая своего участия, а порой даже признаваясь в нем? И почему грозный Иран делает вид, что не имеет отношения к этой безымянной войне?
Израиль, вероятно, ликвидирует те упущения, которые произошли в последние годы, когда Тегеран активно укреплялся в Сирии. С 2011 года силы КСИР и шиитские милиции постоянно расширяли контроль над сирийской территорией и вышли практически к границам еврейского государства. Возможно, существует некая секретная информация о том, что опасность достигла критического уровня и нужно что-то делать, пока не поздно, тем более, что обстоятельства складываются благоприятно для нас. А может быть, дело просто в этих обстоятельствах, которыми Израиль решил воспользоваться.
Президент Трамп не раз заявлял, что поддержит Израиль в случае открытого столкновения с Ираном. О его отношении к режиму аятолл свидетельствует выход США из «ядерной сделки» и последующие "12 требований к Ирану", озвученные госсекретарем Майком Помпео. В число этих требований, входит в частности, прекращение угроз в адрес Израиля, финансирования Хизбаллы, ХАМАСа и Талибана.
Помимо этого, Нетаниягу, по-видимому, получил негласный, но полный карт-бланш на свои действия от Кремля. У многих вызвало недоумение, почему Москва так легко сдает своего союзника – Иран – в угоду Израилю. Более прозорливые эксперты отмечают, что Путину гораздо выгоднее находиться над схваткой, сохраняя полномочия посредника и поддерживая отношения со всеми игроками. Кроме того, Россию вполне устраивает Сирия как зона вялотекущего конфликта – та мутная вода, где всегда есть, что выловить.
Не исключено, что именно нынешняя, "мутная" стадия сирийских событий, где все против всех, но никто ни за кого, позволяет Израилю добиться своих целей в отношении Ирана. Анонимные удары по малоизвестным базам органично вписываются в эту картину, и мировая общественность уже не ищет здесь правых и виноватых.
Израиль пользуется случаем, чтобы обозначить Ирану свои «красные линии», и использует при этом относительно новую, по сравнению с последними десятилетиями, тактику. Долгие годы реакции еврейского государства были очень сдержанными, а военные операции (что в Газе, что в Ливане) носили ответный и половинчатый характер. Теперь все изменилось, и не только из-за поддержки США и самоустранения России. Ценность Израиля как регионального союзника определяется прежде всего его военной мощью, и эту мощь он демонстрирует не только врагам (Ирану), но и стратегическим партнерам (Саудовской Аравии и Египту). Не случайно ЦАХАЛ использует в своих атаках новейший истребитель F-35i и наносит по базам противника мощные превентивные удары без объяснений и оправданий. Это сигнал и своим, и чужим – сдержанность осталась в прошлом.
Среди врагов еврейского государства бытует также версия, что Израиль провоцирует Иран на полномасштабную войну, чтобы разгромить его при поддержке Штатов. Вот только Иран на "провокации" не реагирует и вообще делает вид, что происходящее к нему не относится. Что же произошло с нашим старым врагом, который раньше почти ежедневно грозил стереть Израиль с лица земли?
Зная кровожадность шиитского режима, можно предположить, что затишье обманчиво, и Иран лишь ждет момента, чтобы нанести ответный удар – вплоть до массированной атаки баллистическими ракетами. Но сейчас момент для этого действительно неподходящий.
Иранская экономика в кризисе из-за многолетних санкций, усугубленных засухами, растущей коррупцией и народными волнениями. Возобновление санкций со стороны США может просто обрушить ее, поэтому сейчас главная задача Ирана – сохранить хотя бы европейских партнеров. Возможные военные действия, начатые Тегераном, сведут эти усилия на нет. Страны Европы и так мечутся между выгодами от торговли с Ираном и нежеланием ссориться с США.
Кроме того, в Тегеране верят, что при переходе конфликта в активную фазу Израиль получит от Запада "зеленый свет" на уничтожение ядерных объектов - на этот раз на территории самого Ирана. Аятоллам нужно выиграть время, ведь, несмотря на непрекращающиеся работы по обогащению урана, бомбы у них пока нет и грозить, по сути, нечем.
Что касается конвенциональной войны, то и для нее сейчас не время. Иран увяз сразу в двух конфликтах – йеменском и сирийском, и нигде не добился особого успеха. Новое поражение грозит раскачать ситуацию и привести к политическим переменам. Протесты против власти то и дело вспыхивают в разных городах Ирана, и Белый дом не скрывает, что ждет именно такого эффекта от санкций. В иранских социальных сетях уже появились призывы "Смени Режим Ирана" и "Свободный Иран 2018". Не исключено, что положение аятолл гораздо менее устойчиво, чем представляется.
Наконец, нельзя забывать об излюбленной стратегии Тегерана наносить удар чужими руками. В нашем случае для этого существует верный шахид - Хизбалла, которая, помимо всего прочего, перенесет конфликт на территорию пока еще нейтрального Ливана. Здесь анонимными ударами не обойдется, и итогом будет не только прямая угроза северу нашей страны, но и традиционное возмущение международного сообщества "израильской агрессией". Хватит ли у нашего правительства решимости, чтобы под прямым огнем вести войну на два фронта, а то и на три, считая Газу? Если нет, Иран добьется своего и получит передышку, чтобы укрепить свое положение в Сирии.