Без опаски за безопасность
Когда-то, лет тридцать тому назад, мы, тогда еще совсем новые репатрианты, хвалились перед родственниками и друзьями, оставшимися «там», непривычным ощущением безопасности, которое пришло к нам в Израиле.
Нет, конечно, ракеты Саддама были, и противогазы, и часы, проведенные за бронированными дверьми. Но это не о том, это война, это объединяло и, несмотря ни на что, внушало чувство защищенности.
Хвастались мы другим.
Тем, что дочь-подросток приходит с «гулек» за полночь, а никто и не думает волноваться.
Что поздним вечером, увидев впереди себя группу парней, не надо опасливо переходить на другую сторону улицы: они даже расступятся и будут недоумевать, когда ты их за это поблагодаришь.
Что за продуктами подешевле можно ходить в Яффо, на «арабский базарчик», или даже специально ездить к «двоюродным», в их деревни.
Все это казалось нам просто чудом по сравнению с подворотнями городов, которые мы оставили, или свирепыми очередями за «андроповкой», где избить из-за бутылки было плевым делом.
Но эйфория проходит, жизнь продолжается. Более трезвым, так сказать, более израильским взглядом мы стали окидывать окружающую нас действительность позже.
Но эйфория проходит, жизнь продолжается. Более трезвым, так сказать, более израильским взглядом мы стали окидывать окружающую нас действительность позже.
И поняли, что преступность тут тоже есть, в том числе уличная.
Что организованная преступность в Израиле существует, да еще как – хоть на «Крестного отца» не ходи.
Что срастание полицейских с преступным миром – не такое уж редкое явление.
Что арабское «Гуляй поле» гуляет все наглее и опаснее год от года.
Что наивные репатрианты, польстившиеся на недорогое жилье в городах с так называемым смешанным населением, уже не раз пожалели о своем выборе.
Короче, все как у людей, разве что не по-имперски, а с этаким мягким акцентом «провинции у моря».
Короче, все как у людей, разве что не по-имперски, а с этаким мягким акцентом «провинции у моря».
Еще поняли со временем, что со всем этим надо что-то делать, коли мы платим налоги, а власть не особо чешется…
А власти, смены которых мы пережили здесь раз этак двадцать, и не думали чесаться. Политики, что называется, землю ели и мамами клялись победить весь терроризм во всех его проявлениях – на национальной или криминальной почве – только перед выборами.
Потом, победив, снова смотрели на уголовщину сквозь пальцы, арабам прощали все, лишь бы лишний раз не соваться в их осиные гнезда. А коррупцию ту, можно сказать, просто холили и лелеяли, изредка отдавая в руки Фемиды либо бывших высокопоставленных соперников, либо небезопасных соратников, либо мелкую муниципальную сошку.
Программы по укреплению внутренней отличались неприкрытым формализмом. Финансировались они по остаточному принципу, кадрами не подкреплялись, на «устои» не покушались. С пресловутыми «нацменьшинствами» попросту шла бесконечная игра в поддавки. В верхах прекрасно знали, какие арсеналы собираются в арабских населенных пунктах, как кроваво там решаются любые споры, и насколько все более опасными – как для самих жителей этих анклавов, так и для всей страны – становится складывающееся положение.
Программы по укреплению внутренней отличались неприкрытым формализмом. Финансировались они по остаточному принципу, кадрами не подкреплялись, на «устои» не покушались. С пресловутыми «нацменьшинствами» попросту шла бесконечная игра в поддавки. В верхах прекрасно знали, какие арсеналы собираются в арабских населенных пунктах, как кроваво там решаются любые споры, и насколько все более опасными – как для самих жителей этих анклавов, так и для всей страны – становится складывающееся положение.
Рейды были эпизодическими, дескать, кадров не хватает. Но кадровый состав не пополнялся и, главное, не обновлялся. Борьба с преступными кланами велась больше для виду.
Защитить еврейское население смешанных городов от наглеющих арабских соседей или поставить преграды наглому захвату государственных земель бедуинами и речи не заходило.
Защитить еврейское население смешанных городов от наглеющих арабских соседей или поставить преграды наглому захвату государственных земель бедуинами и речи не заходило.
Ситуация за все эти годы взрывалась не раз. Локальные стычки происходили постоянно. Апофеозом стали беспорядки в Акко, Лоде, других городах, а также в районах возле Кармиэля, Тверии,Нацерета в дни проведения антитеррористической операции «Страж стен».
Гнойник, вспухавший годами, лопнул. И тогда запаниковавший премьер предложил применить силы ЦАХАЛа, то есть, прибегнуть к сценарию подавления, более подходящему для гражданской войны. Слава Б-гу, что на это не согласились ни тогдашний министр обороны Бени Ганц, ни начальник Генштаба ЦАХАЛа Гади Айзенкот. Ведь провокаторы и их террористические покровители только того и ждали, чтобы запылало и загрохотало внутри Израиля!
Комплексную программу по обеспечению внутренней безопасности разработали лишь не так давно.
Самое главное в ней – продуманное финансирование и предельно полный охват.
Самое главное в ней – продуманное финансирование и предельно полный охват.
Усилиями министра финансов Авигдора Либерманана реализацию Национальной программы укрепления и усиления полиции выделено 3 миллиарда шекелей. Это обеспечит добавку 3.000 штатных единиц к существующим силам полиции: 1.000 - в Негеве, 1.000 – на севере страны и еще 1.000 – в некоторых городах, прежде всего со смешанным населением.
Многие из так называемого третьего поколения репатриантов из бывшего СССР так же хорошо знают, что порой творится в студенческих кампусах и на территориях университетов. Там за годы правления тех, кто называл себя «правее всех правых», создалась настоящая вольница для противников Государства Израиль, воинствующих антисионистов и исламистов. Выдавая преступления в области безопасности и оскорбления государственных символов за легитимную политическую борьбу или даже за «юношескую пассионарность», эти силы давно пересекли черту закона.
Деньги, выделенные Минфином под руководством Либермана, пойдут и на обуздание провокаторов, втершихся в академическую среду, и на укрепление безопасности студентов и преподавателей.
Деньги, выделенные Минфином под руководством Либермана, пойдут и на обуздание провокаторов, втершихся в академическую среду, и на укрепление безопасности студентов и преподавателей.
Напротив, расширение известного Закона о «Накбе», сможет повысить эффективности мер по лишению бюджетов тех заведений, в которых предпринимаются действия против принципов существования Государства Израиль. И ректоратам придется выбирать: либо продолжать потворствовать кощунственному ликованию врагов Израиля, либо искать где-то средства для продолжения существования учебного заведения.Каждый черно-бело-зеленый флажок с красным треугольником (не галошная фабрика), каждый «траурный» черный лоскут на древках или лбах очень дорого обойдутся так называемым «бунтарям», учащимся в израильских университетах.
И, наконец, будет нормально финансироваться борьба с правонарушениями в арабской среде. Будут проводиться профилактика преступлений в неблагополучных городах и районах, предотвращаться семейное насилие и жестокое обращение с детьми.
Не этого ли требовали все последние годы и сами жители арабских городов и поселков, смертельно уставшие от беспредела криминальных кланов, рэкета «авторитетов» и кровожадности ревнителей средневековых устоев?
Не этого ли требовали все последние годы и сами жители арабских городов и поселков, смертельно уставшие от беспредела криминальных кланов, рэкета «авторитетов» и кровожадности ревнителей средневековых устоев?
Национальная программа должна обеспечить безопасность не на словах, как это бывало раньше, а на деле – как это делается уже сейчас.