Тюремный роман "охранница-заключенный”. Причины не только в сексе
Сотрудники тюрем рассказывают Джорджу Одлингу о причинах резкого роста числа тюремных секс-скандалов и объясняют, к каким уловкам прибегают закоренелые преступники, чтобы заманить молодых девушек-охранниц в эти сети.
Когда самая большая тюрьма Великобритании открыла свои двери в 2017 году, ее провозгласили моделью реабилитации правонарушителей стоимостью 212 миллионов фунтов стерлингов. Но всего семь лет спустя HMP Berwyn в Северном Уэльсе приобрела совсем другую репутацию - она стала эпицентром секс-скандала, охватившего Тюремную службу.
Читайте нас в Telegram: только самые актуальные и проверенные новости
В прошлом году выяснилось, что не менее 18 женщин, работающих в "супертюрьме" категории С для взрослых мужчин, рассчитанной на 2100 человек, были уволены или ушли в отставку после нарушения правил отношений с заключенными.
Возьмем, к примеру, надзирательницу Айшею Ганн, которая обменялась с заключенным Хурамом Разаком более чем 1200 телефонными звонками, включая откровенные видеозвонки. Она даже пронесла в его камеру пару трусиков, спрятав их в лифчике.
Ее коллега по службе Эмили Уотсон совершила сексуальный акт с заключенным в его камере в Рождество.
Подобные сексуальные нарушения далеко не уникальны для тюрьмы HMP Berwyn в Врекшеме, где камеры называют "комнатами", блоки - "сообществами", а заключенным разрешено иметь собственные телефоны и ноутбуки.
В последнее время наблюдается тревожный рост числа женщин-сотрудниц тюремной службы, признанных виновными в незаконных связях.
В прошлом месяце в Коронном суде Болтона предстали две сотрудницы тюрьмы, обвиненные в одновременных связях с одним и тем же заключенным. 30-летняя Алеша Бейтс и 27-летняя Джоди Уилкс обменялись тысячами сообщений с одним из заключенных в тюрьме Бакли Холл.
Сотрудница тюрьмы Бейтс первой начала отношения с заключенным, которого посадили в тюрьму за преступления, связанные с торговлей наркотиками.
Она была настолько увлечена им, что отправляла сообщения в стиле "Х" и фотографии в обнаженном виде, и даже планировала их совместное будущее после его освобождения.
О второй связи с оперативным работником Уилкс стало известно в 2020 году, когда в камере заключенного был найден телефон, содержащий "десятки" сообщений.
Обе женщины признали себя виновными в неправомерном поведении на государственной службе. Бейтс приговорили к двум годам и восьми месяцам тюремного заключения, а Уилкс - к 12 месяцам с отсрочкой на два года.
Хотя эта проблема характерна не только для женского персонала мужских тюрем, цифры весьма разительны. За три года до марта 2023 года была уволена 31 женщина, работающая в мужских тюрьмах, в том числе одна из них родила ребенка от любовника своего заключенного, а другая вытатуировала номер его камеры на своем бедре.
Это более чем на 50 процентов больше, чем 19 женщин, уволенных за предыдущий четырехлетний период, и эта цифра не включает инциденты, зарегистрированные в частных тюрьмах, управляемых такими компаниями, как G4S, Serco и Sodexo.
За тот же период за неподобающие отношения были уволены пять мужчин, работавших в мужских тюрьмах, и две женщины, работавшие в женских тюрьмах.
По словам тех, кто работал в системе, это только верхушка айсберга.
Один из бывших сотрудников тюрьмы, которого мы называем Офицер А, чтобы защитить его личность, рассказал Mail: "Цифры будут намного, намного выше, чем те, что появились, потому что эти события замалчиваются - если сексуальные отношения когда-либо становятся известны, то обычно сотруднику тюрьмы дают шанс уйти в отставку. Они не любят, когда такие вещи выходят наружу, это очень постыдно".
Постороннему человеку трудно понять, что заставляет офицера рисковать романом с заключенным, зная, что он может потерять все, если его поймают. Так что же происходит за тюремными стенами?
Ванесса Фрейк провела 27 лет в тюремной службе, в том числе была начальником печально известной суровой мужской тюрьмы Вормвуд Скрабс. Она потрясена последними разоблачениями.
"Я думаю, что в той или иной форме это происходило всегда", - говорит она. Но когда вы видите количество зарегистрированных случаев в таких местах, как HMP Berwyn, вы должны спросить, как это произошло".
"Несомненно, - говорит она, - изменения в процедуре комплектования тюрем являются одним из факторов. В течение примерно 150 лет, согласно Закону о тюрьмах 1823 года, в женских тюрьмах работали одни женщины, а в мужских - одни мужчины.
Только в 1980-х годах стали объявлять о вакансиях для представителей разных полов. С тех пор число женщин, поступающих на работу в тюремную службу, резко возросло. Как утверждается, около 40 процентов сотрудников государственных тюрем составляют женщины".
В то же время изменилось и отношение к работе в тюрьмах, говорит Ванесса.
Когда я поступала на работу, я думала: "Это будет моей карьерой на ближайшие 30 лет". Сейчас, к сожалению, тюремная служба рассматривается не как карьера, а скорее как некий промежуток для молодых людей, которые приходят туда на пару лет, а потом уходят куда-то еще", - объясняет она.
Минимальный возраст новобранцев снизился с 21 года, когда Ванесса пришла на службу в тюрьму, до 18 лет.
"На мой взгляд, это слишком рано, - говорит она. У вас есть дети 18 лет, которые ходят с 40-50-летними карьерными преступниками".
Она не одинока в своих опасениях, что более молодые и менее преданные новобранцы более уязвимы для манипуляций.
"Раньше многие офицеры в тюрьмах строгого режима были бывшими военнослужащими, у которых был большой опыт работы в реальной жизни, и их не так легко было запугать", - говорит офицер А., который ушел из системы семь лет назад после десяти лет работы на северо-востоке Англии.
"Но потом они стали нанимать гораздо больше людей сразу после окончания школы, которые хотели работать, но не были уверены в себе, чтобы иметь дело с хитрыми, закоренелыми преступниками".
Если вы 19 или 20-летняя женщина небольшого роста, у вас не хватит уверенности, чтобы бросить вызов этим парням, и они будут считать вас более податливой и легко манипулируемой, чем опытный офицер. Это холодная суровая правда".
Другой бывший офицер, женщину мы называем офицер В, также предупреждает, что младшим офицерам дают больше ответственности: "Сейчас я разговариваю с бывшими коллегами, которые говорят, что если у кого-то есть 18 месяцев опыта, он может быть самым опытным человеком в крыле, принимающим решения за команду. Это безумие".
Ванесса, автор книги "Моя жизнь в самых печально известных тюрьмах Британии", говорит, что существуют также недостатки в обучении, процедурах проверки и нехватке наставников.
"Сейчас все происходит в таком бешеном темпе. Переполненность, нехватка персонала, все это происходит, а потом появляется кто-то, кого воспринимают не как молодого, уязвимого человека, а как еще одно тело, якобы вполне полноценное, чтобы выйти в тюремное крыло", - говорит она.
В прошлом году Марк Фэйрхерст, генеральный секретарь Ассоциации тюремных служащих (POA), также возложил вину за рост числа сотрудников, поддавшихся коррупции, на плохую подготовку и проверку. Он предупредил, что персонал часто набирается централизованно, а собеседования проводятся через Zoom, что затрудняет начальству выявление потенциальных проблем.
"И хотя охранники, как сообщается, с трудом держат заключенных под контролем, заключенные внимательно следят за охранниками в поисках уязвимых мест, которыми они могут воспользоваться", - объясняет офицер В.
Она семь лет проработала в тюрьме категории B и вспоминает: "Для многих заключенных сам секс не является целью - это способ залезть офицеру в карман за другими вещами, например за контрабандой табака, наркотиков или мобильных телефонов. Они знают, что сексуальные отношения или флирт - это способ зацепить вас, а зацепить вас - это как раз цель более хитрых заключенных".
"Неопытные офицеры, особенно молодые женщины в мужской тюрьме, будут чувствовать себя как свежее мясо, выставленное на всеобщее обозрение".
Мотивы заключенных понятны. Но почему офицеры поддаются на эту тактику?
Некоторые комментаторы объясняют эту тенденцию неосознанным стремлением добиваться неподходящих партнеров, повторяя избитые клише о том, что женщины вожделеют "плохого парня". Конечно, здесь действует сложная сеть факторов, которые могут включать в себя влечение или желание совершить проступок. Но, по словам офицера В., зачастую заключенный целенаправленно принуждает вас к этому.
"Нельзя показывать ни единого изъяна в своей броне, иначе тебе конец", - говорит она.
"Я предупреждала новобранцев, чтобы они никогда не рассказывали о своей личной жизни во время посадок, потому что заключенные будут слушать и использовать все это против вас".
"Это может начаться с чего-то незначительного: они могут вызвать вас на игру в бильярд и сказать, что победитель получит батончик "Марс". Конечно, вы не можете дать им шоколад, а если дадите, то нарушите правила, и они вас поймают".
Начнется давление. Далее они спросят: "Можете ли вы принести это для меня", и дальше все пойдет по нарастающей".
"Как только одна граница перейдена, за ней быстро следуют другие, и динамика власти переходит от офицера к заключенному. Главное, что заключенному нечего терять - он уже в тюрьме", - говорит офицер В. "В то время как для тюремного офицера вся его жизнь поставлена на карту".
"Если вы сделали что-то не так и заключенный способен разрушить вашу жизнь, вы сделаете все, чтобы этого не произошло".
Примечательно, что, вынося приговор Бейтс в прошлом месяце, судья Эллиот Нопф признал, что сотрудница тюрьмы была "завлечена" своим любовником, сказав: "Он назвал вас человеком, к которому можно обратиться", но добавил: "Вы не обязаны были соглашаться на такое обращение".
Что касается обнаружения незаконной физической связи между тюремным офицером и заключенным, за которым, как предполагается, ведется постоянное наблюдение, то зачастую, похоже, это слишком просто.
"На самом деле есть много мест, где они могут потенциально заниматься сексом", - говорит офицер В.
"Может быть, в шкафу, если у них есть кто-то, кто следит за ними и подает сигнал, если кто-то приходит. Даже в камере, если их устраивает опасная жизнь".
"Там, конечно, есть замок - мы бы назвали это "передернуть затвор", когда ставишь его на защелку. И офицер может придумать благовидный предлог, что ему нужно поговорить с этим заключенным, например. Я никогда не войду в камеру заключенного без другого офицера, но я знаю, что такое случается".
Офицер А вспоминает, как его коллегу застали за сексуальными действиями с заключенным в тюремной "метадоновой комнате" - медицинском кабинете, где проходят лечение выздоравливающие наркоманы.
"Об этом стало известно из-за очень характерной татуировки у нее на бедре, о которой знали несколько коллег, потому что она рассказала нам, но, конечно, никто из заключенных не должен был знать об этом", - говорит он.
"Потом заключенный заговорил об этой татуировке - единственное, что они могли узнать, это если бы у них были физические отношения".
"Ей так и не предъявили обвинения, но она попала под следствие, и ей сказали: "Подайте в отставку и можете уходить, иначе вас арестуют".
"Я полагаю, что она также занималась контрабандой наркотиков от имени этого заключенного, что показывает, что для этих парней дело не ограничивается только сексом".
Хотя офицер в этом случае, как ни удивительно, избежал наказания, для других наказание за переход границы дозволенного очень сурово.
С другой стороны, отмечает Ванесса, слишком часто манипуляторов за решеткой никогда не наказывают за их действия.
"Все внимание сосредоточено на женщине", - говорит она.
Но при этом забывается, что у заключенных есть то, чего нет у остальной части населения, - время. Время, чтобы понять, кто уязвим, кто новенький, кем можно покрутить. Что происходит с этим развратителем?
Она отмечает, что уже существуют правовые структуры для борьбы с подобным поведением, но говорит, что они используются недостаточно.
"Существует Закон о взяточничестве 2010 года, а также дисциплинарная система тюрем. Этих заключенных можно отдать под суд, их можно переместить.
Нам нужно быть гораздо более жесткими и с теми, кто подкупает персонал".
Представитель Тюремной службы заявил: "Подавляющее большинство наших тюремных сотрудников трудолюбивы и честны, но благодаря нашим действиям - в том числе укреплению нашего отдела по борьбе с коррупцией - мы ловим все больше тех, кто таковыми не является".