К барьеру!
В Израиле утвержден ко второму и третьему чтению законопроект о повышении электорального барьера с 2% до 3,25%. Этот параграф закона о реформе власти вызвал больше споров, чем все остальные пункты закона, вместе взятые.
Электоральный барьер служит для того, чтобы ограничить число фракций в парламенте. Очевидно, что нескольким крупным фракциям легче договориться между собой, чем большому количеству мелких. Слишком высокий процентный барьер наносит ущерб демократическому характеру выборной власти, защищая крупные партии (или партию) от конкуренции.
С демократической составляющей в Израиле все в порядке. До 1992 года наш барьер был самым низким в мире и составлял всего 1%, до 2003 года – 1,5%. Нынешним двухпроцентным барьером, кроме еврейского государства, может похвастаться только Дания. В большинстве европейских стран электоральный барьер составляет от 3% до 5%.
Еще во время коалиционных переговоров партия «Еш Атид» и блок «Ликуд Бейтейну» договорились о повышении электорального барьера до 4%. Под давлением других членов коалиции уровень был снижен до 3,25%, но и с этим согласились не все. Глава партии «А-Тнуа» Ципи Ливни требовала трехпроцентного барьера, высказывались против повышения даже некоторые депутаты от Ликуда.
Почему именно вокруг процентного барьера ломается столько копий? Неужели это преобразование является главным в реформе политической системы? Для израильских граждан более серьезный интерес представляют ее другие положения. Например, ограничение числа министров до 18 (кроме главы правительства), отмена практики назначения министра без портфеля. Эти шаги приведут к сокращению расходов на содержание раздутого государственного аппарата. А если Кнессет примет правило, по которому депутаты не будут назначаться министрами, то есть надежда, что страной наконец начнут руководить профессионалы в своей области, а не политические интересанты.
Целый комплекс мер направлен на укрепление стабильности власти. Станет труднее добиться досрочных выборов, требующих огромных затрат. Даже неспособность правительства утвердить бюджет (постоянный повод для шантажа и спекуляций со стороны различных фракций) не приведет к его отставке. Реформа несовершенна, но в ней много важных моментов, направленных на то, чтобы сделать власть эффективнее и сэкономить деньги налогоплательщиков.
Однако для наших избранников не оказалось темы более животрепещущей, чем процентный барьер. Ведь он определяет количество мандатов, портфелей, денег, хлебных должностей – всего того, от чего зависит благо политических деятелей, но никак не народа.
Нельзя сказать, что этот вопрос совсем не важен для простых граждан. Он, несомненно, изменит политическую карту Израиля. Следует отметить, что с каждыми выборами растет число избирателей, голосующих за партии, не прошедшие в Кнессет. «Пропавшие» голоса исчисляются уже сотнями тысяч. Они присоединяются к спискам, преодолевшим электоральный барьер по пропорциональной системе – чем многочисленнее представительство партии в Кнессете, тем больше чужих голосов она получает.
Теперь избиратели будут отдавать предпочтение спискам, имеющим больше шансов для прохождения электорального барьера. Таким образом, от реформы выиграют крупные партии со стажем. Новым движениям придется тщательнее готовить свою предвыборную кампанию; но нет гарантий, что упор будет делаться на конструктивную программу, а не на популистские заявления. При этом принципиальные и эффективные политические силы могут остаться за бортом.
Мелкие партии будут объединяться в предвыборные блоки - таким образом, политики научатся находить общий язык до выборов, вместо того чтобы создавать «лагеря», добиваясь места в коалиции. Конечно, подобные союзы рискуют распасться в ходе каденции, им могут грозить внутренние противоречия. Однако история израильской политика знает многочисленные примеры удачных и долговечных блоков, например, «Еврейство Торы» и МЕРЕЦ.
Против повышения барьера выступили арабские партии. Некоторые из них рискуют не пройти в Кнессет, причем эксперты выражают сомнения в том, что арабские списки способны объединиться. Эта ситуация может иметь самые различные последствия: более массовое голосование арабского сектора, изрядная доля которого сегодня бойкотирует выборы, переход части арабских голосов к левым израильским партиям, отход арабского населения от официальной политики и его радикализация…
Еще одно достоинство процентной реформы – упрощение процедуры создания коалиции, поскольку вариантов ее формирования станет меньше. Но возня, поднятая народными избранниками вокруг обсуждения закона, мешает радоваться его плюсам. Очевидно, что наши политики и при новых правилах найдут способ вести подковерные игры и добиваться бонусов за счет государства.